Пятница, 30 Августа 2013

На
днях один из прокремлевских российских политологов заявил, что Армения
перестала быть надежным союзником России. Вы разделяете эту точку зрения,
каковы ее обоснования и возможные последствия?

 

Справедливости ради, надо сказать, что речь
все же шла не об этом. Вопрос заключается в том, что процесс евроинтеграции
Армении приводит ее к определенному конфликту интересов с Россией. Объективным
образом, Россия и ЕС являются конкурирующими центрами влияния и имеют
разнонаправленные интересы. Состоять одновременно в одном и в другом
невозможно, как в советское время нельзя было одновременно состоять в НАТО и в
Организации Стран Варшавского Договора. Парафирование Арменией Договора об
ассоциативном членстве с ЕС означает то, что Ереван делегирует немалую часть
своих полномочий Западу, начнет переходить на западные стандарты, окажется
наводненным беспошлинной западной продукцией и т.д. Если Россия при этом
сохранит нынешний уровень отношений с Арменией, глубину своего нынешнего
участия в делах этой страны и свою нынешнюю помощь, то она окажется в глупейшей
ситуации, противоречащей ее интересам. Окажется, что она должна будет непонятно
для чего нести серьезные обязательства и помогать своему конкуренту: защищать
его, обеспечивать его политические интересы по спорной территории, давать ему
дешевые энергоносители, бесплатное вооружение, финансировать его экономику,
принимать его трудовых мигрантов и т.д. Примеров настолько абсурдных отношений
в мире не существует и я уверен, что Москва здесь не станет “законодателем мод”.
Никто не отрицает права Армении принимать участие в любых интеграционных
объединениях. Но и у России никто не отнимает права реагирования на изменения
ситуации. Естественно, что в новых условиях Армения не сможет оставаться
стратегическим союзником России и Москве придется существенно понизить градус
отношений между нашими странами, доведя его до хороших, твердых, обычных
добрососедских отношений. В практическом плане возможными последствиями этого
станут денонсация договора о военном сотрудничестве, отказ от обязанности
защищать Армению, вывод российской базы, либо определение коммерческих условий
ее нахождения. Переход с “братских” на рыночные условия торговли, включая
установление мировых цен на энергоносители, визовый режим, возврат армянских
трудовых мигрантов и т.д. В качестве компенсаторных мер по сохранению
российского политического влияния на Южном Кавказе могут рассматриваться
сближение с Азербайджаном, условием которого будет являться определенное
изменение российской позиции по Нагорному Карабаху. Но, повторюсь, Армения
должна сама определить в тесной интеграции с кем она себя видит: с Брюсселем –
и это будет одна политическая, экономическая и любая иная картинка, либо с
Москвой и странами постсоветского пространства – и тогда картинка будет другой.
Быть одновременно и там, и там – невозможно, как невозможно одному человеку
одновременно играть театральную постановку и футбольный матч, причем, твердо
соблюдая правила в обоих случаях.

 

В
ноябре Грузия и Армения планируют парафировать соглашения по зоне свободной
торговли (DCFTA) и Ассоциации с ЕС. Каковы Ваши ожидания от участия Грузии и
Армении в этом проекте?

 

Наверное, можно говорить и о положительных,
и об отрицательных последствиях этого шага. В качестве положительных можно
привести гармонизацию армянского законодательства и государственных процессов с
передовыми западными нормами, что позитивно скажется на обществе, на борьбе с
коррупцией и т.д. С большой долей вероятность можно утверждать об облегчении
визового режима с Западом, можно говорить о снижении цен внутри Армении на продукты,
произведенные в странах ЕС и т.д. Некоторые отрицательные последствия я
перечислил выше, к ним нужно добавить повышение общего уровня цен из-за
серьезного увеличения стоимости энергоносителей, уничтожение внутреннего
производителя из-за его невозможности конкурировать с западными продуктами,
увеличение безработицы и миграции. В качестве совершенно четкого примера можно
привести прибалтийские постсоветские страны и Болгарию. Посмотрите на них и
увидьте себя через 3-5 лет. Из Литвы и Латвии на заработки уехало практически
все работоспособное население, если Болгария раньше являлась сильноразвитой
сельскохозяйственной страной, то теперь она сама закупает помидоры в Турции.
Когда я слышу, что теперь армянские продукты будет легко продать на Западе, мне
становится или смешно, или печально из-за наивности рядового армянского
обывателя. Реальность такова, что у Армении нет продуктов, которые имеют
перспективу хороших продаж на Западе, а тот немногий товар, который туда
действительно можно продать, допустим, изделия горнорудной промышленности,
будет продаваться и вне интеграционных объединений. Территорией, куда
действительно можно продать армянские продукты, является Россия и страны СНГ.
Но после парафирования и последующего подписания Договора об ассоциативном
членстве с ЕС это будет труднее сделать, т.к. по примеру того, что сейчас
происходит с Украиной, Россия начнет защищать свой рынок от продукции
страны-конкурента и от западных товаров, которые смогут проникать на ее рынок
через Армению.

 

Несмотря
на участие в программе ЕС “Восточное партнерство”, Азербайджан видимо отстает в
интеграционных проектах с Европой от Армении и Грузии. Каковы, на Ваш взгляд,
причины этого отставания?

 

Азербайджану это совершенно не нужно по
многим показателям. В качестве интеграционного партнера и союзника у него есть
Турция и лучше нее у Баку никого не будет. Экономически это страна живет на
трубе, а нефть и газ можно продать и, не входя в Европу. Политическая система
Азербайджана основывается на принципах, с которыми в Европу его никогда не
пустят, а их изменение означает уход нынешней элиты и подрыв ее экономического
благополучия. Так что это не отставание, а целенаправленная политика.

 

Армения
и Грузия стремятся стать частью единого европейского экономического
пространства. Возможно ли достижение компромиссного решения по разблокированию
абхазского участка железной дороги, учитывая ее значение для евроинтеграции и
выходу Армении из полублокады? Какие пути Вы видите в этом направлении?

 

Никакого значения для евроинтеграции
абхазская железная дорога не имеет и договор с ЕС можно подписать как с
работающей дорогой, так и с закрытой. Для чего действительно имеет значение
функционирование Транскавказской железной дороги, так это для облегчения
коммуникации с Россией и для перемещения армянских грузов в Россию и наоборот.
Однако, крен Армении на Запад и резкое повышение роли Запада в ее делах
приведет к обратной ситуации – к уменьшению этой коммуникации и к снижение
данного грузопотока. В настоящий момент для возобновления функционирования этой
железной дороги необходимы согласие и заинтересованность двух стран: России, по
вполне понятным причинам и Азербайджана, как страны, которая в огромной мере
влияет на принятие решения об открытии дороги Грузией. Позиция Азербайджана
понятна – продолжение блокады, заинтересованность России в дороге после ноября
и Вильнюса тоже сойдет на нет. Так что разговоры об открытии дороги можно
прекращать.

 

Давайте
несколько сменим вектор нашей беседы на ближневосточные дела. Считаете ли Вы
вероятным применение химического оружия именно сторонниками Башара Асада, или
же более вероятен иракский сценарий? Как вероятнее всего будут развиваться
события после отказа России и Китая санкционировать операцию против Сирии?

 

Сложно сказать, кто именно применил
химическое оружие. Рассуждая логически, я не вижу причин его использования
именно со стороны правительственных войск: они одерживают верх, они более
многочисленны, лучше вооружены, народ в подавляющем большинстве своем на их
стороне… Зачем? Более логично было бы использовать такое оружие именно
повстанцам. Но, повторяю, здесь нельзя оперировать домыслами, нужно
международное расследование ситуации, даже если оно будет произведено после
окончания военных действий в Сирии. В настоящий момент непросто предугадать
дальнейшее развитие событий. Некоторые признаки указывают на то, что решение о
бомбардировке Сирии уже принято, но это решение именно о кратковременной
бомбардировке с использованием крылатых ракет, а не о массированной и
продолжительной по сербскому сценарию и уж, конечно же, не о наземном вторжении
по сценарию иракскому. В практическом плане Западу это не даст ничего кроме
демонстрации себя в роли центра силы и мирового арбитра. На мой взгляд, если
бомбардировка будет короткой – пару дней – вероятность вступления в конфликт
Ирана невелика. С учетом шаткости собственного положения внутри страны, власти
Турции, скорее всего, не решатся принять в участие в активной фазе конфликта и
ограничатся агрессивными заявлениями и публичной поддержкой стран Запада.

 

Какие
угрозы безопасности Южного Кавказа может вызвать вероятное участие Ирана в
сирийском противостоянии, в случае участия США?

 

Это, несомненно, приблизит тот день, когда
Иран выступит в роли Ирака и Сирии. В любом случае, примет ли Иран участие в
этом конфликте или нет, если Асад падет и произойдет иракизация Сирии, то
следующим на очереди окажется Иран и военная операция против него станет лишь
вопросом времени. Именно поэтому Тегерану так важно не допустить падения
Дамаска. Военная операция против Ирана вызовет серьезное изменение ситуации на
Южном Кавказе. Последствия этого могут быть очень и очень значительными – от
радиационного загрязнения региона до сотен тысяч беженцев, стремящихся в
соседние страны и до возникновения у Азербайджана соблазна “под шумок” решить
вопрос Нагорного Карабаха военным путем. Картина региона может измениться
настолько значительно, что это нужно обсуждать при отдельном, большом
разговоре.